Принципы недопустимости ссылок на официальный статус и приказ

Принцип недопустимости ссылки на официальное или должно­стное положение лица был впервые сформулирован в ст. 7 Устава Нюрнбергского трибунала: «Должностное положение подсудимых, их положение в качестве глав государств и ответственных чиновни­ков различных правительственных ведомств не должно рассматри­ваться как основание к освобождению от ответственности или смяг­чающее наказание», а затем повторен в Уставах Международных трибуналов по бывшей Югославии (ст. 7) и Руанде (ст. б).

Представляется очевидным фактом, что многие преступления по международному уголовному праву (в частности, преступления против мира и безопасности человечества) являются результатом государст­венной политики правящих кругов — для этого достаточно вспомнить исторические события XX в. (нацистский режим в Германии, правле­ние Пол Пота в Камбодже, события на территории бывшей Югославии и проч.)

По всей видимости, назначение данного принципа состоит в реализации неотвратимости наказания тех лиц, которых можно на­звать «главными» виновниками этих преступлений.

В соответствии со ст. 13 Проекта Международного уголовного кодекса, никакой официальный статус лица (в том числе главы госу­дарства или правительства) не освобождает его от уголовной ответ­ственности за совершение преступлений против мира и безопасно­сти. Более того, ч. 1 ст. 27 Римского Статута Международного уго­ловного суда устанавливает, что положения Статута применяются в равной мере ко всем лицам «без какого бы то ни было различия на основе должностного положения».

Такое указание позволяет нам предположить, что принцип не­допустимости ссылки на официальное или должностное положение лица по своей сути оформляет равенство всех лиц вне зависимости от их должностного (официального) статуса в международном уго­ловном праве.

Это подтверждается тем, что на ответственность официальных и должностных лиц не влияет наличие у них каких-либо иммунитетов от уголовной ответственности, предусмотренных как в международ­ном, так и в национальном законодательстве (ч. 2 ст. 27 Римского Статута). В новейшей международной практике имеются примеры, когда суд не принял во внимание наличие иммунитета для привле­чения должностного лица к ответственности.

Так, английский суд не принял во внимание наличие парламент­ского иммунитета бывшего чилийского диктатора А. Пиночета, об­виненного в совершении ряда военных преступлений.

Составной частью данного принципа является ответствен­ность командиров и других военных начальников за совершение преступлений по международному уголовному праву, согласно которому военные командиры или лица, «эффективно действую­щие в качестве военных командиров», подлежат ответственности за преступные по международному уголовному праву деяния, ес­ли те совершены силами, находящимися под его «эффективным командованием, властью или контролем» (ч. 1 ст. 28 Римского Статута Международного уголовного суда).

В науке нередко это положение выделяется в качестве самостоя­тельного принципа международного уголовного права (принцип «ответственности вышестоящих должностных лиц»).

Однако, на наш взгляд, ответственность официальных и должностных лиц го­сударства и ответственность «вышестоящих должностных» лиц объ­единяет тот факт, что эти лица для совершения преступления по ме­ждународному уголовному праву используют свой юридический статус.

При этом сами они непосредственно своими действиями или бездействием могут и не совершать преступления, но расцениваются как его исполнители в силу того, что подчиненные им лица выпол­няют их приказы и распоряжения.

Однако ответственность вышестоящих должностных лиц имеет свою специфическую особенность. Так, военный командир несет ответственность за действия своих подчиненных — когда он должен был знать, что вверенные ему силы совершают преступление, но не принял всех мер в пределах своих полномочий для предотвращения или пресечения его совершения.

Это положение, впервые появившееся еще в IV Гаагской Кон­венции о законах и обычаях сухопутной войны (1907 г.), в наиболее полной мере было закреплено I Дополнительным Протоколом от 8 июня 1977 года к Женевским конвенциям 1949 года.

Многим национальным уголовным законам известно такое об­стоятельство, исключающее преступность содеянного, как исполне­ние приказа. Однако сам этот правовой институт свое становление получил как раз в нормах международного уголовного права.

Так, в IV принципе международного права, нашедшем свое от­ражение в Уставе и решениях Нюрнбергского трибунала, содержит­ся указание на то, что исполнение приказа правительства или на­чальника не освобождает лицо (исполнителя) от ответственности по международному праву, если сознательный выбор был фактически для него возможен.